"Кримська Свiтлиця" > #37 за 14.09.2012 > Тема "Душі криниця"
#37 за 14.09.2012
КВ╤ТКА КАКТУСА
Проза життя Ольга ЯВОРСЬКА
ОПОВ╤ДАННЯ
— Розцв╕ла нарешт╕. Шкода, що фотоапарата нема╓. Сфотографувати б ╕ вислати Славчиков╕. Мар╕я Пилип╕вна з великою н╕жн╕стю дивилась на б╕лу диво-кв╕тку. — Яка красуня! Славчик казав мен╕, що кактус зацв╕те. Пов╕льно п╕шла до кухн╕, принесла води. Кажуть, що кактуси не люблять вологи, але все-таки тр╕шки п╕длила. В╕дчувала таку н╕жн╕сть до кв╕тки, як до сина, що змушений був заради не╖ ╖хати на зароб╕тки в Чех╕ю. Зак╕нчивши ун╕верситет ╕ асп╕рантуру, н╕як не м╕г знайти роботи, а вона, як на зло, захвор╕ла, необх╕дно оперувати нирку. Просила, молила, щоб не ╖хав, але не послухався, позичив дв╕ст╕ долар╕в у друз╕в ╕ вже м╕сяць зароб╕тчанином, наймитом у чуж╕й держав╕. Добре було, коли телефон працював, хоч ╕нколи могла хвилину-дв╕ поговорити з сином, а три дн╕ тому в╕дключили через несплату. А як заплатиш, коли коп╕йки в хат╕ нема╓, пенс╕╖ чотири м╕сяц╕ не платять. — О, ти вже стогнеш, — в думц╕ посварила себе. — Переживеш, люди живуть ╕ ти переживеш. Прийде час ╕ доля Укра╖н╕ всм╕хнеться. Мар╕я Пилип╕вна знову подивилась на кв╕тку. — Березень аж захлина╓ться в╕д мокрого сн╕гу, а вона цв╕те. Так би кожному з нас — не здаватися, боротися. Була це висока, повногруда, не по л╕тах струнка ж╕нка. Гладко зачесане сиве волосся закручене в тугий вузол. Чорн╕ тонк╕ брови гарно вимальовувались на високому, але вже пописаному зморшками чол╕. Зморшки зас╕ялись навколо карих очей ╕ нав╕ть навколо маленького рота, в╕д чого кра╖ уст опустились ╕ надавали обличчю скорботного вигляду. Кар╕ оч╕ були дуже прониклив╕ ╕ розумн╕, ╖╖ погляд р╕дко хто м╕г витримати, бо н╕коли не в╕дводила його першою. Н╕хто н╕коли не чув, щоб вона на щось скаржилася, була завжди дуже справедливою, гордою ╕ вр╕вноваженою. Важко переносила образи, але ╕ це ховала за вс╕ма замками сво╓╖ душ╕ — до людей ╕шла з лаг╕дним ╕ люблячим серцем. Жила у двок╕мнатн╕й квартир╕ на другому поверс╕ чотириквартирного (тепер приватизованого) будинку на околиц╕ м╕стечка, що нагадувало б╕льше село, н╕ж м╕сто. Будинок, у якому жила, був збудований недалеко в╕д дороги, обсаджений деревами ╕ обгороджений р╕вненьким парканом. До цього подв╕р’я ╕ будинку вона так звикла, як до чогось живого ╕ р╕дного, проте час в╕д часу душа лет╕ла на широк╕ простори батьк╕вського краю, вклякала перед порогом нап╕врозвалено╖, заросло╖ бур’янами хати, що сиротою залишилась у р╕дному сел╕, витала чайкою над цвинтарем, де знайшли в╕чний спочинок тато з мамою ╕ ╓диний брат ╤ван. Згадка про батьк╕в лягла трьома глибокими зморшками м╕ж бровами. П╕д╕йшла до книжково╖ шафи ╕ за звичкою взяла конверт, що вже роки лежав на одному ╕ тому ж м╕сц╕ м╕ж «Кобзарем» ╕ Славчиковим «Букварем». Це був лист в╕д батька, ╕ вона давно знала його напам’ять, але якась маг╕чна сила змушувала ╖╖ брати цього листа, ще ╕ ще перечитувати. Пап╕р пожовк, букви, написан╕ чорнильною ручкою, подекуди позатирались, але були так╕ р╕дн╕ ╕ дорог╕ серцю, що хот╕лося припасти до них щокою. «Дорога Марусю! Пишу тоб╕ з то╖ причини, що я дуже слабий, певне, буду вмирати. За себе я не гризуся, бо смерть ще н╕кого не обминула, не обмине ╕ мене. За тебе також не гризуся, бо ти соб╕ ради даш, а ╤ван вже на сво╓му. Болить мен╕ душа за б╕дну маму, бо знаю, що вона дуже безпорадна ╕ впада╓ в страшну розпуку. ╤ванова смерть забрала в╕д не╖ все здоров’я, а моя доб’╓. З храму небес я не зможу вже помогти ╖й, а вона потребу╓ оп╕ки, як мала дитина. Марусечко, в перескринку ╓ тисяча карбованц╕в на похорон ╕ на хрест. Я ╖х старав к╕лька рок╕в. А маму забери до себе. Вона тоб╕ тягарем не буде, бо тиха ╕ добра, а самотн╕сть ╖╖ знищить. Шкодую, що приношу вам б╕ль ╕ клопоти, але Богов╕ видн╕ше. Ц╕лую тебе, дорога моя, мила д╕вчинко, моя Марусечко, ╕ прощаюсь з тобою, бо чую в╕ддих смерт╕ в самому серц╕. Поховайте мене з священиком, з тебе вина зн╕меться, це впаде на маму, а ╖╖ н╕хто ч╕пати не буде». Тремтячою рукою поклала листа в конверт, а болючий спомин вкотре повернув ╖╖ до того дня, коли вона, прочитавши листа, поб╕гла до директора школи. — Не можу, чесне парт╕йне, не можу в╕дпустити вас, — маленьк╕ чорн╕ оченята швидко б╕гали туди-сюди. Н╕як не могла зловити його погляду. — Але ж тато вмира╓. — Може, ще не вмре. Хоч пасхальн╕ дн╕ перебудьте, чергувати треба, щоб д╕ти до церкви не йшли, перев╕рка з району точно буде. Якщо вмре, то ╕нша справа, бо буде телеграма для зв╕ту. Не можу, чесне парт╕йне... Обернулась ╕ п╕шла, нав╕ть не попрощавшись. З╕брала Славчика ╕ поб╕гла до по╖зда. — Мамо, добре, я п╕ду з бабусею паску святити? Пекуча жарина в самому серц╕... — Добре, синку. — Мамо, а в церкв╕ будуть дзвонити? Б╕ля вор╕т батько посадив калину, а чому ╖й ввижа╓ться хрест? — Будуть, синку. — Мамо, а правда, що в деяких людей зам╕сть серця кам╕нь? Св╕чки пливуть ╕ гаснуть... пливуть ╕ гаснуть... — Правда, синку. На подв╕р’╖ вишн╕ зацв╕ли. Зайшла до хати, а мати наряджена лежить у шлюбн╕й вишит╕й сорочц╕, у шаленов╕й сп╕дниц╕. Лаг╕дна така, гарна, н╕би заснула. Пекуча жарина спалю╓ серце, розповза╓ться по т╕л╕, а в голов╕ дзвони... Пересохлими устами припала до стуленого лиця, придавила груди ╕ жаль вирвався з них зойком. Вже не одна, десятки пекучих жаринок покотилися з очей на холодн╕ материнськ╕ руки. — Най плаче, — сказав хтось пошепки. — Невиплакан╕ сльози обп╕кають груди, най плаче. — Тато! Де тато? — обвела очима людей. — На друг╕й половин╕ хати. Не кажи йому, Марусе, що мама вмерла, в╕н не зна╓, — хтось говорив н╕би з того св╕ту. Тихо п╕д╕йшла до л╕жка, взяла батькову руку... Дивився довго на не╖, не кажучи н╕ слова, вп╕знавав. ╤ раптом у нап╕взакритих очах засв╕тилися вогники радост╕, ласки ╕ велико╖ любов╕. — Марусечко, то ти? — Я, татку, я. Хот╕в усм╕хнутись, але поб╕л╕л╕ уста не послухались, затремт╕ли, а вогники, що на мить життям спалахнули в очах, сховались п╕д важкими пов╕ками. Грала весна на струнах травня, купалося село в сонячному пром╕нн╕ Великодн╕х свят, обл╕тав б╕лий цв╕т з вишень, встеляючи подв╕р’я, а з р╕дно╖ хати виносили одночасно дв╕ домовини — мамину ╕ татову. * * * Мар╕я Пилип╕вна за спогадами не почула, що хтось вв╕йшов до хати. Обернувшись, аж здригнулась. Перед нею стояв колишн╕й ╕нспектор. Вона вп╕знала б його серед сотень тисяч ╕нших. Ну ╕ треба ж було йому прийти до не╖ саме сьогодн╕, коли вона вкотре хоронить батьк╕в, коли ╖╖ в╕чна скорбота знову так близько... — Слава ╤сусу Христу, — аж уклонився ╕ усм╕хнувся так, як колись усм╕хався т╕льки до Ганни Мирон╕вни. — Нав╕ки слава, — в╕дпов╕ла ледь чутно. — Я в╕д Християнсько╖ парт╕╖, я збираю п╕дписи... — Ви в╕д Християнсько╖ парт╕╖, Християнсько╖ парт╕╖? — вона втупилась в нього сво╖м непереможним поглядом, ╕ в╕н позадкував до дверей. — А як же ваша ╕деолог╕я нищення душ ╕ сердець, невже ╕ в ц╕й парт╕╖ спрацьову╓? Але ж ╕деолог╕я Християнсько╖ парт╕╖ не така! В╕н якусь мить дивився на не╖, а пот╕м вп╕знавши, повернувся ╕ п╕дтюпцем п╕шов, не зачинивши дверей за собою. Вона дивилася йому всл╕д, а г╕ркота обп╕кала душу тисячами полин╕в: ця м╕зерна, мстива душа проникла в парт╕ю, як╕й так дов╕ряють чесн╕ люди, ╕ вона також. * * * Коли, повернувшись з похорону, вийшла на роботу, директор, б╕гаючи очима, пов╕домив, що ╖╖ викликають до районного в╕дд╕лу осв╕ти з приводу того, що хоронила батьк╕в з╕ священиком. Хто ╕ зв╕дки про це д╕знався — нев╕домо. В каб╕нет╕ зав╕дувача ╖╖ вже чекала ком╕с╕я, що складалася з дванадцяти, а може, й б╕льше людей. Не в╕дпов╕вши на ╖╖ прив╕тання, зав╕дувач похмуро запропонував ╖й с╕сти. К╕льканадцять пар очей, н╕би з-за павутиння, дивились на не╖ з осудом. К╕лька годин ╖╖ мовчазну, але вперту «розпинали», доводячи, який злочин вона ско╖ла, зневаживши горде ╕м’я радянського вчителя. А особливо в╕н, цей ╕нспектор. — Н╕ в якому раз╕ ми не можемо допустити ╖╖ подальшого перебування на посад╕ вчителя укра╖нсько╖ мови ╕ л╕тератури. В╕н заглядав в оч╕ ╕нших член╕в ком╕с╕╖, об╜рунтовуючи вже всоте те, що ╖й не м╕сце в школ╕. А коли вона, бл╕да ╕ змучена, п╕двелася з╕ ст╕льця, щоб вийти, в╕н метушливим поглядом знову заб╕гав по обличчях. — Ви подив╕ться на не╖ — н╕ каяття, н╕ сорому! ╤ тод╕ вона так, як сьогодн╕, подивилася йому просто в оч╕, подивилася так, що в╕н не витримав, в╕двернувся. Додому принесла втому ╕ г╕ркоту. Крик зал╕г у грудях каменем ╕ зан╕м╕в. — Мамо, а тепер ще ╓ в╕нки тернов╕? В’януть десь кв╕ти на могил╕ мами й тата, а хата розпукою заплаканих в╕кон: — Не прийдуть, не прийдуть... — ╢, синку, ╓. Думала, що все зак╕нчилося, але де там. «Старанний» ╕нспектор не забув про не╖. Приходив без попередження, вибирав найслабший клас ╕ проводив опитування. Що т╕льки в╕н не питав. ╤ так по к╕лька раз╕в на м╕сяць. Ставив ╖й у приклад молоду комун╕стку, також вчительку укра╖нсько╖ мови ╕ л╕тератури Ганну Мирон╕вну. П╕дбирав найважч╕ диктанти, диктував невиразно ╕ швидко, а пот╕м, перев╕ривши, кидав перед нею, не забуваючи нагадати, що ╖й не м╕сце в школ╕. На кожн╕й педрад╕ вона була зганьбленою ╕ приниженою. Якось перед д╕тьми почав дор╕кати ╖й, тикаючи пальцем у груди. Захлинаючись в╕д лют╕, нагадав, що ╖й не можна дов╕ряти д╕тей ╕, жбурнувши диктанти на ст╕л, вийшов. ╤ раптом одна д╕вчинка тремтячим голосом промовила: — Мар╕╓ Пилип╕вно, в╕дмовтесь в╕д нас. Це все через нас, бо ми (вона заплакала), бо ми погано диктанти пишемо. Дивилась у ╖хн╕ наповнен╕ тривогою оч╕, дивилась уважно, проникливо. — А ви б в╕дмовились в╕д мене? — Н╕, н╕коли. Д╕ти вийшли з-за парт ╕ обступили ╖╖. — А Ганна Мирон╕вна п╕д час ╕нспекторського диктанту торкалася пальцем рота, коли треба було ставити тире, — тихенько промовила смаглява ╤ринка. — А коли двокрапку — поправляла окуляри. Це мен╕ хлопц╕ з сьомого класу казали, — додав Андр╕й. — А коли треба було кому, чухалася за вухом, — ще хтось. Усм╕хнулася г╕рко. Оленка взяла аркуш з╕ сво╖м диктантом ╕ аж зойкнула. — А я тире не ставила, не ставила, мен╕ хтось дописав! — Це тоб╕ зда╓ться, Оленко. — Не зда╓ться, — дивилась на вчительку святим поглядом син╕х, як небо очей. Мар╕я Пилип╕вна зрозум╕ла: не зда╓ться. * * * Урочистий концерт до Дня народження Тараса Григоровича Шевченка... Як вона старалася, готуючи д╕тей до свята. Щонед╕л╕ у ╖╖ св╕тлиц╕ збирались старшокласники. Незабутн╕ хвилини щастя, яке проростало з╕ зболеного серця, як паг╕нчик молодо╖ травички з пересохло╖ земл╕... Люди слухали п╕сн╕ Тараса стоячи. Весь зал разом з учн╕вським хором сп╕вав «Запов╕т». Цей веч╕р, як вистражданий дар, хот╕лося заховати у серце. А наступного дня ╖╖ вкотре «розпинали» за недопустиме самочинство, п╕дп╕льну п╕дготовку заходу. ╤нспектор знову тикав пальцем не т╕льки на не╖, а й на перестрашеного директора, що мало не плакав з досади. Г╕ркота душ╕ переповнювала чашу терп╕ння, хот╕лося вихлюпнути ╖╖ в обличчя ╕нспектора, але вона не зронила жодного слова. Ясн╕ зор╕ дитячих очей — дов╕рливих, чесних, неп╕дкупних — були десь близько, майже поруч, ╕ вона боялася, що ╖╖ назавжди позбавлять можливост╕ в╕дчувати ╖х, ╕ тому в хвилини в╕дчаю завжди вм╕ла опанувати себе. — Мамо, а чому батько помер? — У нього було хворе серце, Славчику. — А правда, що в╕н був поетом? — Правда, синку. Поет живе серцем, тому воно часто не витриму╓ ╕ розрива╓ться. Хлопчик тулиться до не╖, зазира╓ в оч╕. — А чому нема╓ жодно╖ батьково╖ книжки? — Колись буде, Славчику, буде. Мар╕я Пилип╕вна, немов прокинувшись, п╕дходить знову до шафи, бере в руки новеньку книжку «Недосяжна мить» ╕ тулить до грудей. — Яке в тебе серце було, Богданчику м╕й, ╕ так скоро зупинилося. Не нажились ми з тобою, не нат╕шились. Вона ще й дос╕ вважа╓ себе вчителькою, ╕ н╕що не зможе зм╕нити цього в╕дчуття душ╕. Збер╕га╓ вдячн╕ листи сво╖х учн╕в, ретельно, як колись, перечиту╓ педагог╕чну л╕тературу, лаг╕дно дивиться всл╕д школярам, заздрить учителям, зв╕льненим в╕д брехливо╖ ╕деолог╕╖, ╕ шкоду╓, що вже немолода. Вона переконана, що все справжн╓ очиститься в╕д скверни, бо «хто ма╓ любов, той сам ста╓ джерелом правди ╕ справедливост╕». Мар╕я Пилип╕вна не вмика╓ св╕тла. Сто╖ть ╕ дивиться на дивовижну кв╕тку кактуса, що аж св╕титься у нап╕втемряв╕ к╕мнати. 1999 р.
"Кримська Свiтлиця" > #37 за 14.09.2012 > Тема "Душі криниця"
Постiйна адреса статтi: http://svitlytsia.crimea.ua/?section=article&artID=10754
|